Все, что может быть сочтено добрым знаком, будет им сочтено.
Читать я устала, а кроме чтения мне больше ничего и нельзя. Так что развлекалась тем, что собирала тексты из книг. Рандомные книги, рандомные предложения.
Что-то внезапно связное:
Однако судьбе было угодно, чтобы последний привет моего друга и товарища всё-таки дошёл до меня. Ему было хорошо известно, что с ведьмами сладить трудно, не стоит даже и пробовать, и он махнул рукой на это. Вероятно, это беспокойство и ощущение неведомой опасности заставляли меня уходить всё дальше и дальше на разведку. В конце Тюильрийского сада, там, где кончается Париж, можно было различить ворота Конференции, а дальше вдоль реки тянулись деревья Кур-ла-Рен — места, облюбованного для прогулок придворными и прочими знатными особами, которые щеголяют здесь своими выездами. Остальное можно рассказать в двух словах. Воскреснем? Погибнем? Умрём?
И внезапный конец.
Последние три слова выужены из сборника стихотворений Блока, так что ещё один более-менее связный текст собран из его строк (9 разных стихотворений).
Безысходность — она такая.
И невозможное возможно. С каждой весною пути мои круче. «In vino veritas!» кричат. И опять глядится смерть с беззакатных звёзд. О, нет! не расколдуешь сердца ты. Я буду здесь. Мы все сгорим. Поток несёт друзей и женщин трупы. Уюта — нет. Покоя — нет. И вступившая в пенье тревога рокот волн до меня донесла.
Что-то внезапно связное:
Однако судьбе было угодно, чтобы последний привет моего друга и товарища всё-таки дошёл до меня. Ему было хорошо известно, что с ведьмами сладить трудно, не стоит даже и пробовать, и он махнул рукой на это. Вероятно, это беспокойство и ощущение неведомой опасности заставляли меня уходить всё дальше и дальше на разведку. В конце Тюильрийского сада, там, где кончается Париж, можно было различить ворота Конференции, а дальше вдоль реки тянулись деревья Кур-ла-Рен — места, облюбованного для прогулок придворными и прочими знатными особами, которые щеголяют здесь своими выездами. Остальное можно рассказать в двух словах. Воскреснем? Погибнем? Умрём?
И внезапный конец.
Последние три слова выужены из сборника стихотворений Блока, так что ещё один более-менее связный текст собран из его строк (9 разных стихотворений).
Безысходность — она такая.
И невозможное возможно. С каждой весною пути мои круче. «In vino veritas!» кричат. И опять глядится смерть с беззакатных звёзд. О, нет! не расколдуешь сердца ты. Я буду здесь. Мы все сгорим. Поток несёт друзей и женщин трупы. Уюта — нет. Покоя — нет. И вступившая в пенье тревога рокот волн до меня донесла.